«О Муза! я у двери гроба!…» Николай Некрасов
О Муза! я у двери гроба!
Пускай я много виноват,
Пусть увеличит во сто крат
Мои вины людская злоба —
Не плачь! завиден жребий наш,
Не наругаются над нами:
Меж мной и честными сердцами
Порваться долго ты не дашь
Живому, кровному союзу!
Не русский — взглянет без любви
На эту бледную, в крови,
Кнутом иссеченную Музу…
Анализ стихотворения Некрасова «О Муза! я у двери гроба!…»
Согласно свидетельству родной сестры Некрасова Анны Буткевич, стихотворение «О Муза! я у двери гроба!..» — последнее произведение, написанное Николаем Алексеевичем перед самой смертью. Неудивительно, что в нем затрагивается тема поэта и поэзии. Именно она была важнейшей для Некрасова в течение всей жизни. Одно из первых ее упоминаний встречается в небольшой зарисовке 1848 года «Вчерашний день, часу в шестом…». В этом стихотворении лирический герой рассказывает о том, как во время прогулки по Сенной площади в Петербурге увидел картину избиения кнутом молодой крестьянки. В последних двух строках он назвал Музу родной сестрой той несчастной женщины. Удивительным образом переплетаются два некрасовских стихотворения, написанных с промежутком почти в тридцать лет. В произведении «О Муза! я у двери гроба!..» транслируется сходная мысль. Некрасов характеризует Музу следующими словами: «бледная», «в крови», «иссеченная кнутом».
Естественно, совпадение, описанное выше, неслучайно. Музу свою Николай Алексеевич сравнивал с крестьянкой, подчеркивая народность собственных стихотворений. Кроме того, он имел в виду трудности, с которыми сталкивался на протяжении всего творческого пути. В разное время критики и официальная цензура находили множество поводов для гонений на Некрасова. Например, после реформы 1861 года его обвиняли в устаревшем подходе к проблемам крестьян. Якобы простой народ начал жить хорошо, а знаменитый литератор почему-то упорно продолжает сокрушаться о его нелегкой доле. Не раз критиковали Некрасова и за преданность социальной тематике. Даже Фет, редко участвовавший в различных публичных полемиках, отказывался считать Николая Алексеевича из-за этого истинным поэтом.
В стихотворении «О Муза! я у двери гроба!..» есть отсылка к еще одному произведению Некрасова – «Муза» (1852). В нем поэт в очередной раз подтверждает верность своей Музе – выразительнице народных чаяний. Союз с ней Николай Алексеевич называет «прочным и кровным». В последнем стихотворении эта мысль несколько видоизменена. Муза становится связующим звеном между поэтом и «честными сердцами». Место прилагательного «прочный», относящегося к союзу, занимает определение «живой». При этом Некрасов не отказывается от эпитета «кровный». Союз с «честными сердцами» необыкновенно важен для Николая Алексеевича. Он служит своеобразным ключом к бессмертию. Поэт жив, пока народ помнит его творчество, пока находит лирика отклик в людских душах.
В начале стихотворения герой говорит, что он «много виноват». Мотив вины стихотворца перед Музой, перед народом не единожды встречается у Некрасова. Николай Алексеевич часто раскаивался, что свой талант направлял не в то русло. Как правило, имеются в виду его произведения, написанные не повелению Музы, а для поддержания существования журнала «Современник», во главе которого он стоял на протяжении почти двадцати лет.
Среди либерально настроенных людей второй половины девятнадцатого столетия творчество Некрасова пользовалось огромной популярностью. Несмотря на это, современники не смогли в полной мере оценить лирику Николая Алексеевича. Столь важная задача легла на плечи литературоведов века двадцатого. Вполне очевидно, что порой Некрасов слишком увлекался остросоциальной тематикой в ущерб художественной ценности стихотворений. Он и сам это прекрасно понимал, прося не включать некоторые свои произведения в сборники. Тем не менее, новизна и оригинальность слога Николая Алексеевича оказали огромное влияние на русскоязычную поэзию.
Самым популярным поэтом 70-х годов 19 века, по признанию многих исследователей и критиков, был Н. А. Некрасов. В своем творчестве он ставил проблемы, волновавшие не одно поколение поэтов: назначение поэта и поэзии, гражданские мотивы, проблема общечеловеческих идеалов.
Его творчество иногда называют “поэтической исповедью”, в которую неизменно вплетаются строки, исполненные гражданского пафоса. Неудивительно, что именно к читателю-гражданину, читателю-другу, к Музе обращается поэт на пороге смерти, надеясь на поддержку. Он надеется
На понимание единомышленников в служении народу.
Стихотворение “О Муза! я у двери гроба…” при первой публикации в “Отечественных записках” 1878 года сопровождалось примечанием: “Это стихотворение, по свидетельству сестры покойного, А. А. Буткевич, было последним, которое он написал”. Поэтому многие исследователи творчества Некрасова склонны расценивать его “последнее слово” как своеобразное завещание. Что же волнует поэта “у двери гроба”?
Поднимая тему назначения поэта и поэзии, Некрасов использует традиционный прием обращения к Музе в значении “поэзия”. Но в данном случае Муза обозначает еще и непосредственно творения известного поэта. Знаменательно то, что сам Некрасов не мыслит себя отдельно от своего творчества. Он и его произведения – единое целое. Это подчеркивает местоимение “наш”:
…завиден жребий наш,
Не наругаются над нами.
Поэзия для Некрасова – это та нить, которая соединяет его с народом, и эта связь вечна:
Меж мной и честными сердцами
Порваться долго ты не дашь
Живому, кровному союзу!
Неслучайны в данном случае эпитеты: “живому, кровному союзу”. Настоящий поэт жив до тех пор, пока память о нем живет в сердцах народа. А так как “поэт” и “его произведения” – это, в понимании Некрасова, синонимы, неделимое целое, то “союз” всегда будет “живым”. Ведь творения поэта бессмертны.
Под “кровным союзом” поэт имеет в виду родственный союз. Этот союз возможен лишь с “честными сердцами”, то есть с людьми, понимающими свое истинное призвание – “быть гражданином”.
Интересно и то, что автор не считает свое творчество идеальным, достойным всеобщего поклонения:
Пускай я много виноват,
Пусть увеличит во сто крат
Мои вины людская злоба…
Это признание еще больше увеличивает авторитет поэта как человека объективного и делает его творчество более значимым для людей с “честными сердцами”. Несмотря на возможные гонения, хулу, на которые способна “людская злоба”, автор восклицает:
Не плачь! завиден жребий наш,
Не наругаются над нами…
Почему же он говорит: “завиден жребий наш”? Видимо, потому, что, если поэт смог взволновать своим творчеством умы и сердца людей, подвигнуть их к спорам, – это уже большая заслуга. Это уже признание как “честными сердцами”, так и теми, кто источает злобу. Примечательно и слово “наругаются”. Форма этого глагола выражает длительность действия. Следовательно, такие споры, положительные и отрицательные высказывания будут длиться долго, не одно и не два поколения.
Последнее стихотворение Некрасова представляет собой монолог, точнее, скрытый диалог с Музой. Именно с обращения к ней он начинает свое произведение и упоминанием о ней заканчивает его. Некрасов так описывает свою Музу:
…На эту бледную, в крови,
Кнутом иссеченную Музу…
Поэзия в России переживала разные периоды: взлеты и падения. Многие поэты подвергались гонениям, ссылкам за свои произведения. Зачастую их творения не доходили до широких масс, так как цензура накладывала запрет на издание. Ведь известно, что поэзия намного глубже затрагивает струны человеческой души, нежели проза. Именно поэтому Некрасов рисует такой яркий образ Музы: “бледная, в крови, кнутом иссеченная”. И только русский человек способен понять этот образ. Не случайно автор говорит:
Не русский – взглянет без любви…
Без любви, без трепета невозможно смотреть на русскую поэзию, зная историю ее развития. Именно это и хотел сказать Некрасов своим читателям “у двери гроба”. С одной стороны, он утверждает бессмертие поэзии. С другой – это скрытое обращение, призыв к поэтам-соратникам продолжать свой тернистый путь, несмотря на все препятствия.
Этим стихотворением Некрасов подводит итог своему творческому пути. Если бы выпала такая возможность, он повторил бы его от начала до конца. Поэт – это не профессия, это состояние души, жизненный путь.
(Пока оценок нет)
Другие сочинения:
- “Муза мести и печали”,- так определил Некрасов общий характер своей поэзии. Мотивы “мести”, призывы к борьбе с угнетателями, тесно переплетенные с мотивами “печали”, с жалобами на тяжелое положение, составляли сущность народных песен, в которых изливалась душа народа, проявлялся самый склад Read More ......
- Тема сострадания народу проходит через все творчество Некрасова. Особенно тяжела доля русской женщины. В поэзии Некрасова женщина обречена на несправедливость, на несчастную судьбу. Помимо прочих несчастий на ее долю выпадает горе от потери детей. В стихотворении “Внимая ужасы войны”, написанном Read More ......
- Вырос Н. А. Некрасов среди крестьянских детей. Никакие запреты родителей не могли удержать его от общения с сельскими мальчишками. Со временем простой язык, богатый и певучий, такой, что зачаровывает, был изучен сыном помещика в ярославском селе и стал основным инструментом Read More ......
- Известный литературовед Б. Эйхенбаум сказал: “…В числе разнообразных противоречий, накопленных русской жизнью и культурой прошлого века, имеется одно, наиболее мучительное, сохранившееся вплоть до революции: противоречие между “гражданской” и “чистой” поэзией, между поэтом-гражданином и поэтом-жрецом”. Лирика Н. А. Некрасова и стала Read More ......
- В стихотворении Н. А. Некрасова “Поэт и гражданин” сильно драматургическое начало. Оно представляет собой диалог поэта и гражданина. Причем Н. А. Некрасов включает в текст произведения ремарки (“входит”, “берет книгу”, “читает”, “с восторгом”). Стихотворение написано в целях полемики поборника гражданственной Read More ......
- Для своего стихотворения Некрасов избирает шестистопный ямб с парной рифмовкой, т. е. Александрийский стих – торжественный размер эпохи классицизма. Некрасов вводит в “Элегию” описание жизни народа и показывает полнейшую несостоятельность реформы. И потому стихотворение становится своего рода декларацией отношения Некрасова Read More ......
- Николай Алексеевич Некрасов – поэт небывалой совестливости, горькой иронии и пронзительной боли. Его поэзия жива народным духом, чаяниями и страданиями людей. Поэзия Некрасова отражала правду жизни, оттого так горько говорит автор о своем народе. Стихотворение “Родина”, написанное в 1846 году, Read More ......
- Николай Алексеевич Некрасов – поэт удивительно проникновенной лиричности, глубокой теплоты и нежности. Его стихи, чаще грустные и мелодичные, напоминают народные песни, рассказывающие о жизни простого человека, его страданиях и печалях. Стихотворение “Внимая ужасам войны…”, посвященное Крымской войне 1853-1856 годов, звучит Read More ......
Сегодня на уроке мы поговорим об образе музы в стихах Некрасова; познакомимся с поэзией Некрасова и традицией гражданской поэзии; проанализируем и сопоставим тематически родственные стихотворения Некрасова, Пушкина, Фета.
Рис. 1. Н.А. Некрасов ()
Николай Алексеевич Некрасов (рис. 1) не только осознает тот переворот, который он совершает в истории русской поэзии, особенно по отношению к предшествующей романтической традиции, но и сам образ музы наделяет необычными свойствами, крайне далёкими от традиционных романтических представлений. Наиболее ярким в этом смысле является стихотворение, которое так и называется - «Муза», написанное в 1852 году. Оно начинается с того, что Некрасов воспроизводит тот самый романтический образ Музы - богини поэзии (рис. 2):
Нет, Музы ласково поющей и прекрасной
Не помню над собой я песни сладкогласной!
В небесной красоте, неслышимо, как дух,
Слетая с высоты, младенческий мой слух
Она гармонии волшебной не учила,
В пеленках у меня свирели не забыла,
Среди забав моих и отроческих дум
Мечтой неясною не волновала ум
И не явилась вдруг восторженному взору
Подругой любящей в блаженную ту пору,
Когда томительно волнуют нашу кровь
Неразделимые и Муза и Любовь...
Рис. 2. Скульптура античной Музы ()
Этот через отрицание созданный, с одной стороны, образ греческой богини, а с другой стороны, романтический образ музы оказывается неизвестным поэту. Вот в каком виде предстала муза в его судьбе:
Но рано надо мной отяготели узы
Другой, неласковой и нелюбимой Музы,
Печальной спутницы печальных бедняков,
Рожденных для труда, страданья и оков, -
Той Музы плачущей, скорбящей и болящей,
Всечасно жаждущей, униженно просящей,
Которой золото - единственный кумир...
И понятно, что содержание той поэзии, которую несла в себе такая муза, должно было оказаться совершенно иным.
Все слышалося в нем в смешении безумном:
Расчеты мелочной и грязной суеты
И юношеских лет прекрасные мечты,
Погибшая любовь, подавленные слезы,
Проклятья, жалобы, бессильные угрозы.
В порыве ярости, с неправдою людской
Безумная клялась начать упорный бой.
Предавшись дикому и мрачному веселью,
Играла бешено моею колыбелью,
Кричала: мщение! и буйным языком
На головы врагов звала господень гром!..
Так вечно плачущей и непонятной девы
Лелеяли мой слух суровые напевы,
Покуда наконец обычной чередой
Я с нею не вступил в ожесточенный бой.
Но с детства прочного и кровного союза
Со мною разорвать не торопилась Муза:
Чрез бездны темные Насилия и Зла,
Труда и Голода она меня вела -
Почувствовать свои страданья научила
И свету возвестить о них благословила...
Творческий процесс в стихотворении описан странным и необычным образом. Поэт ведёт с музой ожесточённый бой. Сама муза оказывается неким воплощением трагических судеб людей, вынужденных собственным трудом зарабатывать себе на жизнь, для которых творчество и свободная поэзия оказываются за рамками их существования. И только некрасовская муза дает возможность услышать этот никогда ранее не слышимый голос трагических человеческих судеб. Конечно, к этому кардинально необычному образу музы Некрасов пришёл не сразу. Остановимся на стихотворении «Вчерашний день, часу в шестом…», написанном в 1848 году.
Вчерашний день, часу в шестом,
Зашел я на Сенную;
Там били женщину кнутом,
Крестьянку молодую.
Ни звука из ее груди,
Лишь бич свистал, играя…
И Музе я сказал: «Гляди!
Сестра твоя родная!»
В действительности такую сцену некрасовский герой не мог наблюдать на Сенной площади, поскольку публичные наказания, тем более женщин, на Сенной площади не производились (рис. 3).
Рис. 3. Сенная площадь. Санкт-Петербург. 1830 год ()
Но такой образ создан поэтом не случайно. В данном случае автор сравнивает иссеченную кнутом женщину с иссеченной музой, имея в виду зачёркивания красными чернилами в цензурном кабинете рукописей с возникающей здесь параллелью: с одной стороны страдающий народ, а с другой стороны страдающая поэзия, которая обращена к этому народу. Но поскольку само сопоставление избиваемой крестьянки и музы выглядело совсем необычным, очень острым, то Некрасов пока само сравнение делает очень аккуратно. Он будто указывает своей музе на то, что она оказалась в данном случае сестрой этой страдающей крестьянки.
В 1855 году будет написано другое стихотворение, в котором образы, найденные в стихотворении «Вчерашний день, часу в шестом…», получат дальнейшее развитие:
Безвестен я. Я вами не стяжал
Ни почестей, ни денег, ни похвал,
Стихи мои - плод жизни несчастливой,
У отдыха похищенных часов,
Сокрытых слез и думы боязливой;
Но вами я не восхвалял глупцов,
Но с подлостью не заключал союза,-
Нет! свой венец терновый приняла
Не дрогнув обесславленная Муза
И под кнутом без звука умерла.
И если в предшествующем стихотворении возникало только сопоставление музы и избиваемой крестьянки, то теперь эта самая муза вдруг оказалась умершей беззвучно под кнутом. И, конечно же, уйти от этого сюжета Некрасов уже не сможет. И в позднем его творчестве мы вновь обнаружим развитие этого мотива, когда-то им удачно найденного.
Вот стихотворение 1876 года:
Музе
О муза! Наша песня спета.
Приди, закрой глаза поэта
На вечный сон небытия,
Сестра народа - и моя!
Необычным тут оказывается сам образ музы.
В 1877 году - в год своей смерти - в стихотворении «О Муза! я у двери гроба!..» Некрасов будто соберёт все предшествующие мотивы и создаст стихотворение, которое завершает собою своеобразный некрасовский цикл.
О Муза! я у двери гроба!
Пускай я много виноват,
Пусть увеличит во сто крат
Мои вины людская злоба -
Не плачь! завиден жребий наш,
Не наругаются над нами:
Меж мной и честными сердцами
Порваться долго ты не дашь
Живому, кровному союзу!
Не русский - взглянет без любви
На эту бледную, в крови,
Кнутом иссеченную Музу...
И вместо прежней античной богини перед нами вновь возникает национальный образ русской музы, измученной, печальной, бледной, в крови, иссеченной кнутом.
В заключение обратимся еще к одному стихотворению Некрасова, где он беседует со своей музой, - стихотворению 1856 года, которое выделено самим автором и завершает его первый поэтический сборник:
Замолкни, Муза мести и печали!
Я сон чужой тревожить не хочу,
Довольно мы с тобою проклинали.
Один я умираю - и молчу.
К чему хандрить, оплакивать потери?
Когда б хоть легче было от того!
Мне самому, как скрип тюремной двери,
Противны стоны сердца моего.
Всему конец. Ненастьем и грозою
Мой темный путь недаром омрача,
Не просветлеет небо надо мною,
Не бросит в душу теплого луча...
Волшебный луч любви и возрожденья!
Я звал тебя - во сне и наяву,
В труде, в борьбе, на рубеже паденья
Я звал тебя, - теперь уж не зову!
Той бездны сам я не хотел бы видеть,
Которую ты можешь осветить...
То сердце не научится любить,
Которое устало ненавидеть.
Здесь формируется еще одна важная некрасовская идея - идея любви-ненависти: потому что, с одной стороны, мы ненавидим отрицательные и тёмные стороны окружающей жизни, а с другой стороны, именно к ним обращена наша любящая муза. Таким образом, можно сказать, что в поэзии Некрасова возникает не только необычный, неординарный образ его музы, но возникает еще некий принципиальный диалог между нею и поэтом, что вместе дает возможность оценить почти революционный переворот, который совершает Некрасов в русской поэзии.
Этот особенный облик музы, который складывался в поэзии Некрасова, имел определённую традицию в истории русской поэзии в том её аспекте, который принято называть гражданской поэзией. Не случайно рядом с фигурой поэта у Некрасова всякий раз будет возникать фигура гражданина. Оно и понятно, потому что его поэт и его муза живут гражданскими, общественными, социальными интересами. И конечно, Некрасов продолжает развивать традицию, связанную с декабристским гражданским романтизмом. В первую очередь можно вспомнить К.Ф. Рылеева (рис. 4).
Рис. 4. К.Ф. Рылеев ()
В поэтическом предисловии к поэме «Войнаровский» есть такие строчки:
Как Аполлонов строгий сын,
Ты не увидишь в них искусства:
Зато найдешь живые чувства, -
Я не Поэт, а Гражданин.
В стихотворении «Поэт и гражданин», которое открывает некрасовский сборник стихов 1856 года, прозвучит другой мотив, но явно обрабатывающий вышеупомянутую рылеевскую строчку: «Поэтом можешь ты не быть, // Но гражданином быть обязан».
Конечно, вспоминается и А.С. Пушкин (рис. 5).
Рис. 5. А.С. Пушкин ()
Но в творчестве Пушкина образ поэта, образ музы столь разнообразен, что в первую очередь хочется вспомнить пророка с его словом, которое должно жечь сердца людей. И, безусловно, Некрасов помнит и гражданские инвективы М.Ю. Лермонтова (рис. 6).
Рис. 6. М.Ю. Лермонтов ()
О, как мне хочется смутить веселость их
И дерзко бросить им в глаза железный стих,
Облитый горечью и злостью!..
Отношение пушкинской традиции и некрасовской поэзии сложны. Например, стихотворение Некрасова «Муза» во многом полемически переосмысливает один из образов, который возникает в поэзии Пушкина.
Наперсница волшебной старины,
Друг вымыслов, игривых и печальных,
Тебя я знал во дни моей весны,
Во дни утех и снов первоначальных.
Я ждал тебя; в вечерней тишине
Являлась ты веселою старушкой
И надо мной сидела в шушуне,
В больших очках и с резвою гремушкой.
Ты, детскую качая колыбель,
Мой юный слух напевами пленила
И меж пелен оставила свирель,
Которую сама заворожила.
Младенчество прошло, как легкий сон.
Ты отрока беспечного любила,
Средь важных муз тебя лишь помнил он,
И ты его тихонько посетила;
Но тот ли был твой образ, твой убор?
Как мило ты, как быстро изменилась!
Каким огнем улыбка оживилась!
Каким огнем блеснул приветный взор!
Покров, клубясь волною непослушной,
Чуть осенял твой стан полувоздушный;
Вся в локонах, обвитая венком,
Прелестницы глава благоухала;
Грудь белая под желтым жемчугом
Румянилась и тихо трепетала...
В этом стихотворении, написанном Пушкиным в 1822 году, муза предстает, с одной стороны, в виде весёлой старушки, по всей видимости, предполагалась бабушка Пушкина - Мария Алексеевна Ганнибал (рис. 7).
Рис. 7. М.А. Ганнибал ()
А с другой стороны, когда он взрослеет и превращается в юношу, она является некой красавицей, которая напоминает изображение античной музы, античной богини поэзии. Тогда становится понятен тот удивительный контраст, который возникает в некрасовском стихотворении, столь кардинально перерабатывающем пушкинский текст.
В 1860-70-е годы необычный образ некрасовской музы, связанный с мотивом страданий, с изображением загубленных человеческих судеб, имел необычайный успех, но отнюдь не у всех. Были поэты, которые придерживались не просто другой, а диаметрально противоположной идеи, связанной с тем, что искусство не должно обращаться к сиюминутным проблемам, к мелочам жизни, а должно уводить человека в мир прекрасного, в мир красоты. В конце концов эта идея оформилась в особую школу «искусства для искусства», самым главным выразителем которой стал А.А. Фет (рис. 8).
В творчестве Фета облик музы носит вполне классические античные черты. Хотя у него есть и стихи, которые полемически направлены против некрасовской традиции. Это стихотворение «Муза» 1887 года, в котором Фет спорит не столько с самим Некрасовым, поскольку тот к этому времени уже умер, сколько с самой традицией гражданской поэзии. В качестве эпиграфа он выбирает фрагмент из стихотворения Пушкина «Поэт и толпа»: «Мы рождены для вдохновенья, // Для звуков сладких и молитв». И тогда есть резон напомнить, что, говоря о поэзии Пушкина, мы обратили внимание, что у него есть стихи, которые воспринимались как стихи, разворачивающие идею гражданского служения поэзии, например стихотворение «Пророк», и стихи, в которых утверждалась идея самодостаточности и самоценности искусства. И в данном случае это цитата из стихотворения «Поэт и толпа». А вот стихотворение Фета «Муза»:
Мы рождены для вдохновенья
Для звуков сладких и молитв.
А.С. Пушкин
Ты хочешь проклинать, рыдая и стеня,
Бичей подыскивать к закону.
Поэт, остановись! не призывай меня,
Зови из бездны Тизифону.
Пленительные сны лелея наяву,
Своей божественною властью
Я к наслаждению высокому зову
И к человеческому счастью.
Когда, бесчинствами обиженный опять,
В груди заслышишь зов к рыданью, -
Я ради мук твоих не стану изменять
Свободы вечному призванью.
Страдать! Страдают все, страдает темный зверь
Без упованья, без сознанья;
Но перед ним туда навек закрыта дверь,
Где радость теплится страданья.
Ожесточенному и черствому душой
Пусть эта радость незнакома.
Зачем же лиру бьешь ребяческой рукой,
Что не труба она погрома?
К чему противиться природе и судьбе? -
На землю сносят эти звуки
Не бурю страстную, не вызовы к борьбе,
А исцеление от муки.
Мы не будем решать, кто из поэтов прав, а кто нет. Заметим только, что в 1850-70-е годы именно поэзия Некрасова сохранила интерес читательской публики собственно к поэзии, и в этом одна из значительных её исторических заслуг.
Список литературы
- Сахаров В.И., Зинин С.А. Русский язык и литература. Литература (базовый и углубленный уровни) 10. - М.: Русское слово.
- Архангельский А.Н. и др. Русский язык и литература. Литература (углубленный уровень) 10. - М.: Дрофа.
- Ланин Б.А., Устинова Л.Ю., Шамчикова В.М. / под ред. Ланина Б.А. Русский язык и литература. Литература (базовый и углубленный уровни) 10. - М.: ВЕНТАНА-ГРАФ.
- Интернет портал «Megashpora.ru» ()
- Интернет портал «Текстология» ()
- Интернет портал «Фестиваль педагогических идей» ()
Домашнее задание
- Ознакомьтесь с поэзией Некрасова 1850-70-х годов.
- Расскажите об образе музы в поэзии Некрасова.
- Подготовьте сравнительную характеристику образа музы в произведениях Некрасова, Пушкина и Фета.
Муза Некрасов анализ стихотворения по плану
1. История создания . Творчество Н. А. Некрасова вызывало неоднозначную оценку современников.
Революционные демократы восхищались его стихотворениями, представители т. н. "чистого искусства" относились к нему с пренебрежением, реакционеры подвергали яростной критике.
Некрасову принадлежит большое количество "оправдательных" произведений, в которых он объясняет свое понимание сущности и назначения поэзии. К ним относится стихотворение "Муза" (1852 г.).
2. Жанр произведения - гражданско-философская лирика.
3. Основная тема стихотворения - размышления поэта над источниками своего вдохновения. Некрасов обращается к традиционному для поэзии образу Музы. Но он с самого начала отрекается от классического образца. Нелегкое детство под тиранией отца, юношеская бедность привели к тому, что поэту явилась не "поющая и прекрасная" дева, а "скорбящая и болящая" Муза, напоминающая измученную крестьянскую женщину.
В достаточно раннем возрасте впервые обратил внимание на несправедливые страдания простого народа. Убогая и печальная судьба крестьянства произвела большое впечатление на чуткую душу поэта. Борьба за улучшение положения крестьян стала его призванием на всю жизнь. Поэтому приливы вдохновения Некрасов сравнивает с жалобной песнью и стонами. В эти причитания вплетается и "разгульная песня", напоминающая о широкой душе русского народа.
Посещающая Некрасова Муза "гармонии волшебной не учила". В ее песнях сочетались "проклятья, жалобы, бессильные угрозы". Собственная нелегкая судьба поэта подтверждала все обвинения Музы, призывавшей "начать упорный бой". При этом Муза поэта изначально "любящая и нежная". Дух мщения и жестокости налетает порывами, когда уже невозможно совладать с возмущением от царившей повсюду несправедливости. Каждый такой яростный порыв сменяется "божественно-прекрасною минутой" христианского смирения и всепрощения.
Образ "непонятной девы" у Некрасова тождественен загадочной русской душе. По этому поводу существует поговорка: "Из нас, как из древа, - и дубина, и икона". Некрасов утверждает, что с этой скорбной Музой он с детства связан "прочным и кровным союзом". Она научила его четко различать добро и зло, сочувствовать человеческим бедам и страданиям, а самое главное, - благословила поэта на его нелегкий путь обличения несправедливости.
4. Композиция стихотворения последовательная.
5. Размер произведения - шестистопный ямб с преобладающей парной рифмовкой.
6. Выразительные средства . Некрасов использует большое количество положительных ("прекрасные", "любящей", "божественно-прекрасной") и отрицательных ("безумном", "плачущей", "ожесточенный") эпитетов. Описание Музы построено на разнообразных метафорах ("подругой любящей","печальной спутницы... бедняков") и олицетворениях ("играла бешено... колыбелью", "шептала надо мной"). В основе стихотворения лежит противопоставление между классической (пушкинской) и реалистической (некрасовской) Музами.
7. Главная мысль произведения заключается в том, что в тяжелые для родины годы поэт обязан забыть об эфемерном счастье и идиллии и посвятить свое творчество всем безвинно страдающим и униженным.
Одним из признанных вождей демократической поэзии второй половины XIX века был, без сомнения, великий русский поэт-демократ Николай Алексеевич Некрасов (1821-1877). Он выступил наследником лучших традиций дворян-революционеров и связал свою творческую жизнь с интересами широких народных масс России.
Некрасов слил воедино два могучих источника русской поэзии. Один из них связан с культурой образованных слоев русского общества, другой — с простонародной русской культурой. Ни один русский поэт до Некрасова не вставал сознательно и открыто на сторону крестьянства, не воплощал в своем творчестве столь полно идеалы крестьянской демократии.
Некрасов вошел в русскую поэзию как «печальник горя народного». заступник мужика от всякого рода притеснителей. Картины барского произвола, беспощадного обирания крестьян купцами, бесправия перед чиновниками постоянно присутствуют в его поэзии. Но вместе с тем у Некрасова немало и произведений, где утверждается сильная, волевая и могучая душа русского человека, протестующая против существующих порядков.
Редко кто из поэтов не обращался к своей музе, представавшей то резвой, то задумчивой, то суровой и гневной. Лики муз в русской поэзии бесконечно разнообразны. Но вот читаем у Некрасова:
Вчерашний день в часу в шестом,
Зашел я на Сенную:
Там били женщину кнутом,
Крестьянку молодую.
Ни звука из ее груди,
Лишь бич свистал, играя.
И Музе я сказал: «Гляди!
Сестра твоя родная! »
Некрасовская Муза — сестра униженной и страдающей крестьянки, она печалится народной печалью, она также бесправна, как и крестьянка, символизирующая весь народ. Так возникает новый... в русской поэзии образ Музы.
В более позднем стихотворении «Муза» (1856) поэт освещает традиционную тему отношений поэта с Музой. В первой строфе возникает привычный до Некрасова образ Музы, которого он, однако, не знал:
Нет, Музы ласково поющей и прекрасной Не помню над собой я песни сладкогласной!
Этот лик Музы ему неведом, признается поэт. Над ним рано «отяготели узы» иной «неласковой и нелюбимой Музы»:
Печальной спутницы печальных бедняков,
Рожденных для труда, страданья и оков, — Той Музы плачущей, скорбящей и болящей.
Но поединок поэта с Музой не привел к разрыву — в драматизме борьбы родился «прочный и кровный союз». Поэт учил Музу не смиряться, не стихать в гневе, изживать всепрощенческие настроения. Но и она, скорбя, его учила песнопенью:
Чрез бездны темные насилия и зла,
Труда и голода она меня вела — Почувствовать свои страданья научила И свету возвестить о них благословила.
Без гражданского чувства для Некрасова нет поэзии, хотя совсем необязательно, чтобы каждый гражданин был поэтом. Именно в этом смысл поэтической декларации «Поэт и гражданин».
Поэтом можешь ты не быть,
Но гражданином быть обязан.
И уже заканчивая свой жизненный путь, тяжело больной Некрасов вновь обратился к Музе («О Муза! наша песня спета»). В этом стихотворении поэт говорит:
Сестра народа — и моя!
Муза, некогда названная сестрой молодой крестьянки, теперь осознана сестрой народа и сестрой поэта. Через нее поэт нашел дорогу к народу, а народ обрел своего поэта.
