Белик а и трудовые мобилизации. Трудовая мобилизация. Этапы формирования трудовых коллективов

) в 08:00, 2 апреля 2019 (UTC; около 91 дней назад).
Администраторам: ссылки сюда , история , журналы , удалить .

Трудовы́е а́рмии 1942-1946 годо́в - система принудительной трудовой повинности населения, призываемого в организованные по военному образцу трудовые организации в связи с особым периодом (Великая Отечественная война) в СССР .

Временные трудовые коллективы были созданы в годы Великой Отечественной войны в виде рабочих батальонов, включённых в систему НКВД CCCР , а затем МВД СССР . Отдельные трудовые коллективы продолжали существовать и в послевоенное время.

Термин «Трудовая армия» не упоминается в советских документах времён Великой Отечественной войны. Трудовая политика советского государства военного времени связывалась с терминами «трудовая повинность», «трудовое законодательство », «трудовые резервы » .

Вот как Аркадий Адольфович Герман , доктор исторических наук, профессор, один из основателей Международной ассоциации исследователей истории и культуры российских немцев описывает появление данного термина :

Сам термин «Трудовая армия» был заимствован у реально существовавших в годы гражданской войны трудовых армий («революционных армий труда»). Ни в одном официальном документе военных лет, служебной переписке, отчётах государственных и хозяйственных органов он не встречается. Трудармейцами стали называть сами себя те, кто был мобилизован и призван военкоматами выполнять принудительную трудовую повинность в составе рабочих отрядов и колонн со строгой централизованной армейской структурой, кто проживал на казарменном положении при лагерях НКВД или на предприятиях и стройках других наркоматов в огороженных и охраняемых «зонах» с воинским внутренним распорядком. Называя себя трудармейцами, эти люди тем самым хотели хоть как-то повысить свой социальный статус , заниженный официальными властями до уровня заключённых .

Мобилизация

Режим «трудармейцев» в рабочих колоннах, дислоцированных на строительстве НКВД и в ИТЛ, был более жёстким, чем в рабочих колоннах, размещённых в особых «зонах». Выход из зоны разрешался по пропускам или в строю. На работу шли строем под командой начальника колонны или другого командира. Все нарушения фиксировались в личных делах «трудармейцев», которые заводились в момент поступления их в лагерь. За дезертирство и отказ от выхода на работу применялась высшая мера наказания - расстрел .

Всего с 1941 по 1945 год в Богословлаге побывало 70 610 человек спецконтингента, из них 20 711 составляли советские немцы. Трудмобилизованных немцев из южных районов Украины, Северного Кавказа и других районов страны привезли 21 сентября 1941 года. В феврале 1942 года произошло второе поступление «трудармейцев» из Омской области (11 342 человека). Национальный состав лагеря - 98,9 % российские немцы, родившиеся в Поволжье и Волго-Вятском районе, уроженцы Украины, Молдавии и Крыма. Женщины составляли 0,5 % контингента (110 человек). Трудмобилизованные Богословлага были объединены в 5-ти стройотрядах .

Кроме того, к «трудармии» в равной степени можно отнести отдельные рабочие батальоны из военнопленных стран «оси» и интернированных лиц, формировавшиеся в последние дни войны и в послевоенный период, и работавшие на различных предприятиях оборонной и сырьевой промышленности СССР .

Демобилизация

«Трудармия» была расформирована в 1947 году . Выжившим немцам разрешалось вернуться только в места выселения: Урал , Сибирь , Казахстан , где находились их родственники. Согласно Указу Президиума Верховного Совета СССР № 133/12 д. № 111/45 от 26 ноября 1948 года все выселенные в годы ВОВ были приговорены к ссылке навечно, с наказанием в виде 20-летней каторги за побег с мест обязательного поселения.

Георгий Александрович Гончаров , доктор исторических наук, профессор Челябинского государственного университета подытоживает вклад «трудармейцев» в победу:

Работа в тылу в годы войны стала для советских людей и подвигом, и трагедией. Часть из них была выдвинута ковать победу над врагом в условиях недоверия и изоляции. Они были объединены в рабочие колонны и составили социальную группу, имевшую особый статус, особый режим содержания, особые формы размещения. Себя они называли «трудармейцами».

Этапы формирования трудовых коллективов

См. также

Примечания

1. Великая Отечественная война 1941-1945: энциклопедия / гл. ред. М. М. Козлов ; редкол. Ю. Я. Барабаш , П. А. Жилин , В. И. Канатов. - М. : Советская энциклопедия , 1985. - С. 727-729.
2. Герман Аркадий Адольфович (неопр.) . МАИИК РН. Дата обращения 4 января 2019. Архивировано 4 января 2019 года.
3. Герман А. А., Иларионова Т. С., Плеве И. Р. История немцев России: учебное пособие. - М. : МСНК-пресс, 2005. - 542 с. - 3000 экз. - ISBN 5-98355-016-0 .
4. Kaasik, Peeter Labour battalions (англ.) . Estonica (28 January 2010). Дата обращения 6 января 2019. Архивировано 6 января 2019 года.
5. Pohl, J. Otto. Ethnic Cleansing in the USSR, 1937–1949: [англ. ] . - Greenwood Publishing Group , 1999. - 200 p. - ISBN 0313309213 .
6. Гончаров Г. А. Рабочие колонны на Урале в годы Великой Отечественной войны: формирование и размещение // Вестник Оренбургского государственного университета : PDF. - 2006. - Вып. История. Исторические науки, № 9 (59). - С. 5.
7. 2012 год - год памяти, год 70-летия создания трудовой армии // Немцы Поволжья.
8. Постановление ГКО СССР № 1123сс от 10.01.1942
9. О мобилизации немцев мужчин призывного возраста от 17 до 50 лет, постоянно проживающих в областях, краях, автономных и союзных республиках (рус.) . Государственный Комитет Обороны . Постановление № ГКО-1281сс от 14 февраля г. Москва Кремль .. Дата обращения 28 августа 2009. Архивировано 23 апреля 2012 года.
10. О дополнительной мобилизации немцев для народного хозяйства СССР (рус.) . Государственный Комитет Обороны. Постановление № ГОКО-2383сс от 7 октября 1942 г. Москва Кремль. (РГАСПИ, фонд 644, опись 1, д.61, лл.138-140.). Дата обращения 28 августа 2009. Архивировано 23 апреля 2012 года.

Трудовая мобилизация стала ещё одной формой привлечения граждан к общественно-производительному труду. Её проведение регулировали Указ Президиума Верховного Совета СССР от 13 февраля 1942 г. «О мобилизации на период военного времени трудоспособного городского населения для работы на производстве и строительстве», Постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 13 апреля 1942 г. «О порядке мобилизации городов на сельскохозяйственные работы трудоспособного населения и сельских местностей» и другие акты.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 февраля 1942 г. признавалась необходимой мобилизация трудоспособного городского населения на период военного времени для работы на производстве и строительстве. Мобилизации подлежали мужчины в возрасте от 16 до 55 лет, а женщины - от 16 до 45 лет, не работавшие в государственных учреждениях и предприятиях. От мобилизации освобождались лица мужского и женского пола в возрасте от 16 до 18 лет, которые подлежали призыву в школы фабрично-заводского обучения, ремесленные и железнодорожные училища, согласно контингентам, устанавливаемым СНК СССР, а также женщины, имевшие грудных детей или детей в возрасте до 8 лет, в случае отсутствия других членов семьи, обеспечивавших уход за ними; учащиеся высших и средних учебных заведений.

Мобилизованными объявлялись рабочие и служащие военной промышленности, рабочие и служащие железнодорожного транспорта, работающие вблизи фронта. На сельскохозяйственные работы направлялись горожане. За четыре года войны жители городов отработали в сельском хозяйстве 1 млрд. трудодней. Это позволяет говорить о том, что практическое значение трудовой мобилизации было огромно.К труду привлекались несовершеннолетние и инвалиды III группы. Как одну из особенностей военного времени можно отметить использование труда военнослужащих на предприятиях промышленности, на транспорте, и даже в сельском хозяйстве. Также широко практиковались переводы служащих переводы на работу на другие предприятия и в другую местность. В годы войны была проведена дополнительная система по подготовке и переподготовке кадров. Был снижен возраст молодёжи мужского пола, призываемой в школы ФЗО, в них было разрешено принимать девушек в возрасте 16-18 лет.

Срок обучения в школах ФЗО был сокращен до 3-4 месяцев.Бахов А.С. Кн. 3. Советское государство и право накануне и в годы Великой Отечественной войны (1936-1945 гг.) / А.С. Бахов - М.: Наука, 1985 - 358 с.Трудовое право в военное время характеризуется рядом новых положений: оплата труда в трудоднях рабочих и служащих, откомандированных в колхозы в порядке трудовой мобилизации; многообразие видом премирования, гарантийных и компенсационных выплат по различным основаниям (эвакуация, направление на сельскохозяйственные работы, обеспечение переквалификации и т.п.). В военное время также развивается институт дисциплины труда, повышается ответственность работников за нарушение порядка на производстве и суровость мер взыскания. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 26 декабря 1941 г. «Об ответственности рабочих и служащих предприятий военной промышленности за самовольный уход с предприятий» постановил:

• 1. Всех рабочих и служащих мужского и женского пола предприятий военной промышленности (авиационной, танковой, вооружения, боеприпасов, военного судостроения, военной химии), в том числе эвакуированных предприятий, а также предприятий других отраслей, обслуживающих военную промышленность по принципу кооперации считать на время войны мобилизованными и закрепить для постоянной работы за теми предприятиями, на которых они работают.
• 2. Самовольный уход рабочих и служащих с предприятий указанных отраслей промышленности, в том числе эвакуированных, рассматривать как дезертирство и лиц, виновных в самовольном уходе (дезертирстве), карать тюремным заключением на срок от 5 до 8 лет.
• 3. Установить, что дела о лицах, виновных в самовольном уходе (дезертирстве) с предприятий указанных отраслей промышленности, рассматриваются военным трибуналом. Укрепление трудовой дисциплины и совершенствование организации труда происходит также в колхозах. Постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 13 апреля 1942 г. повышает минимум трудодней для трудоспособных колхозников и колхозниц.

Помимо установления общегодового минимума, устанавливаются и периоды сельскохозяйственных работ. Если колхозники не вырабатывали в течение года обязательного минимума трудодней, то они выбывали из колхоза, лишались прав колхозников и приусадебных участков. Колхозники, которые не вырабатывали обязательный минимум трудодней по периодам сельскохозяйственных работ без уважительных причин, подлежали уголовной ответственности и подвергались исправительно-трудовым работам в колхозе на срок до 6 месяцев с удержанием из оплаты до 25% трудодней в пользу колхоза.

Однако столь суровые меры применялись достаточно редко, так как большинство колхозников самоотверженно трудились на благо Отечества. Несмотря на всю суровость военного времени, партия и правительство всё-таки проявляли большую заботу об улучшении заработной платы колхозников и повышении их материальной заинтересованности в его результатах. Постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 9 мая 1942 г. колхозам рекомендовалось начиная с 1942 г. ввести для трактористов МТС, бригадиров тракторных бригад и некоторых других категорий механизаторов дополнительную оплату натурой или деньгами.

Дополнительная форма поощрения труда колхозников предусматривалась и в постановлении СНК СССР и ЦК ВКП(б), устанавливающим премии колхозникам за перевыполнение производственных продуктов и др. В Великую Отечественную войну первостепенной задачей советский финансов являлось постоянное финансирование военных расходов, а также техническое оснащение армии. В ходе войны было достигнуто значительное снижение себестоимости промышленной продукции - на 5 млрд. руб. или 17.2%. Тамарченко М.Л. Советские финансы в период Великой Отечественной войны. М.: Финансы, 1967, с 69.

Особенно сильно снизились цены на оборонную промышленность. Это обеспечило ещё большее снижение цен на боеприпасы, снаряжение и вооружение. Расширилось производство товаров народного потребления. Всё это в совокупности позволило возрасти доходам государственного бюджета от социалистических предприятий. Структура расходов бюджета в годы Великой Отечественной войны (1941 - 1945 гг.) характеризовалась следующими данными: Финансы СССР, 1956, №5, с.24

Обычные доходы бюджета страны резко сократились из-за падения гражданского производства и оккупации врагом части территории страны. Связис этим были осуществлены чрезвычайные финансовые мероприятия, обеспечившие дополнительные поступления средств в бюджет на сумму около 40 млрд. руб. До этого средства поступали с налогов с оборота, отчислений от прибыли, подоходного налога с кооперации и колхозов, и регулярных налоговых платежей населения (сельскохозяйственного и подоходного).

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 июля 1941 г. была введена временная надбавка к сельскохозяйственному и подоходному налогам с населения. Ее взимание было прекращено в связи с введением специального военного налога с 1 января 1942 г.Бахов А.С. Кн. 3. Советское государство и право накануне и в годы Великой Отечественной войны (1936-1945 гг.) / А.С. Бахов - М.: Наука, 1985 - 358 с. Ведомости Верхов. Совета СССР, 1942, №2

Власти расширили круг налогоплательщиков и повысили налоги для промышленных предприятий. Указ Президиума Верховного Совета СССР от10 апреля 1942 г. определил перечень местных налогов и сборов, твёрдые ставки и сроки взимания налогов, а также права местных Советов в области предоставления льгот. Ведомости Верхов. Совета СССР, 1942, №13

Что касается финансирования в военные годы, то можно отметить, что крупным источником финансирования являлись государственные займы. Стоит так же отметить самоотверженность и патриотизм советских граждан. Население охотно участвовало в финансировании потребностей фронта. Советские граждане пожертвовали около 1,6 млрд. руб., много драгоценностей, сельскохозяйственных продуктов, облигаций государственных займов в фонд обороны и в фонд Красной Армии. Важной формой аккумуляции средств и улучшения снабжения населения продуктами питания явилась организация коммерческой торговли по повышенным ценам при сохранении нормированного снабжения продуктами как основной формы обеспечения трудящихся то время. Бахов А.С. Кн. 3. Советское государство и право накануне и в годы Великой Отечественной войны (1936-1945 гг.) / А.С. Бахов - М.: Наука, 1985 - 358 с.

Преимущества социалистической экономики в области финансов ярко проявились в том, что и в условиях исключительно тяжёлого военного времени основным и решающим источником доходов бюджета продолжали оставаться накопления социалистического хозяйства, и прежде всего налог с оборота и отчисления от прибыли. Прекращение с 1944 г. эмиссии денег для покрытия бюджетного дефицита укрепило денежное обращение. Прочные финансы в годы войны явились одной из важных предпосылок победы Советского Союза над немецко-фашистскими захватчиками. Бахов А.С. Кн. 3. Советское государство и право накануне и в годы Великой Отечественной войны (1936-1945 гг.) / А.С. Бахов - М.: Наука, 1985 - 358 с.

Мобилизации трудовые , принуд. привлечение населения к труду в интересах гос-ва. М. т. начали широко применяться в годы Гражданской войны обеими противоборствующими сторонами. В соотв. с постановлением от 6 мая 1919 Российское пр-во могло привлекать на гос. службу лиц «интеллигентских профессий» в порядке труд. повинности. Эту меру осуществляли по отношению к медикам, юристам, продработникам. После восстановления сов. власти в Сибири М. т. широко применялись в разных отраслях произв-ва. Создавались труд. армии, к-рые использовались для восстановления пром. объектов и транспорт. коммуникаций, на лесозаготовках. Мест. население широко привлекалось к расчистке путей сообщения, стр-ву дорог, исполнению гужевой повинности, красноармейцев использовали для уборки полей. М. т. становились массовыми в связи с необходимостью борьбы с эпидемиями и топливным кризисом.

В янв. 1920 в связи с завершением широкомасштаб. воен. кампании на вост. фронте и необходимостью восстановления нар. хоз-ва Третью армию преобразовали в Первую трудовую армию. В ее состав призывалось мест. население Урала, Приуралья и Сибири. Окончательно система М. т. утвердилась после принятия 29 янв. 1920 Декрета СНК РСФСР о всеобщей трудовой повинности. В отличие от Европ. России, пополнение отраслей народ. хоз-ва рабочими осуществлялось за счет мобилизации не трех, а пяти возрастов (1892–96 гг. рождения). М. т. охватили не только крестьян и гор. обывателей, но и квалифицир. рабочих, науч.-тех. интеллигенцию. В ключевых отраслях экономики работники приравнивались к военнослужащим (мобилизовывались) и привлекались к ответственности за невыполнение норм выработки. Милитаризация охватила рабочих и служащих 14 отраслей пром-ти, в т. ч. горнодобыв., хим., металлург., металлообрабат., топливной, а также работников высш. и ср. учеб. заведений.

На Урале с осени 1919 до апр. 1920 мобилизовали 714 тыс. чел. и привлекли 460 тыс. подвод, гл. обр. на лесозаготовки. Городским предприятиям Сибири (без Новониколаевска и Иркутска ) в эти годы требовалось 454 тыс. рабочих. Отдел труда Сибревкома смог направить на работу по мобилизации 145,5 тыс. чел., или 32 % от потребности. Всего на постоянную и врем. работу в пром-ти, на транспорте и лесозаготовках Сиб. региона в 1920 было мобилизовано 322 тыс. чел. Преодолеть нехватку раб. силы не удалось. На 1-е полугодие 1921 недостаток квалифицир. рабочих составлял 99,4 тыс., служащих – 73 тыс. Всего по городам Сибири в этот период требовалось 262 тыс. рабочих, органы Сибтруда смогли мобилизовать 47 тыс., или 17,8 %. Но гл. проблема заключалась в кач-ве исполнения работ, специалисты нередко привлекались к исполнению неквалифицир. труда. В отношении интеллигенции и т. н. гор. буржуазии эта политика проводилась сознательно и носила хар-р «классового возмездия». Производительность труда трудармейцев и мобилизованных была крайне низкой, а уровень дезертирства с работ – высоким.

Форсир. рост экономики в кон. 1920-х гг. вызвал острейший дефицит квалифицир. кадров, прежде всего специалистов. В нач. 1930-х гг. народ. хоз-ву Сибири требовалось дополнительно до 5,5 тыс. инженеров и ок. 10 тыс. техников. В этих условиях воссоздавались формы и методы мобилизации работников интеллект. труда для обеспечения ими ведущих отраслей пром-ти и «ударных» строек. Объектами мобилизац. кампаний, принявших перманентный хар-р, становились группы квалифицир. специалистов, а целью являлось прежде всего «добровольно-принудительное» возвращение последних в профильную для них область деят-ти. Работа по учету, мобилизации, переброске «спецов» и контролю над их использованием сосредоточивалась в союзном и республ. наркоматах труда и их регион. органах. В Центре и на местах при учреждениях НКТруда действовали спец. межведомств. комиссии, куда входили представители различ. ведомств и органов, включая профсоюзы. Проходившие в кон. 1920-х гг. 1-е кампании носили скрыто мобилизац. хар-р и заключались в перемещении специалистов из управленч. аппаратов на произв-во сначала в добровольном порядке (по линии профсоюзов), затем – по «разверстке», а с 9 нояб. 1929 (пост. СНК СССР) – уже в директивном порядке. По итогам кампании к маю 1930 из намеченных 10 тыс. специалистов на произв-во было перемещено 6 150 чел. В Сибири из запланированных 150 ИТР переброске подверглось 104 чел. (69 %). В соотв. с пост. СНК СССР от 1 июля 1930 о стр-ве на Востоке новых металлург. з-дов (Магнитка и Кузнецкстрой) предусматривалась переброска в эти регионы 110 специалистов-строителей (кампания дала ок. 90 чел.). Мобилизация специалистов из-за Урала не решала радикально кадровую проблему. Требовались внутрирегион. перераспределение специалистов и мобилизация кадров согласно внутр. разнарядке по профсоюз. линии. Объявленная в кон. 1930 рук-вом Всесоюзного межсекционного бюро инженерно-технической секции мобилизация специалистов-горняков для Кузбасса в Москве и Ленинграде фактически провалилась.

Для выполнения разнарядок применялись различ. методы воздействия на специалистов, вплоть до проведения «общественно-показательных судов» (в Москве в февр. 1931 – под лозунгом «Тридцать три дезертира Кузбасса») и передачи дел в судеб. учреждения и органы ОГПУ. Несмотря на жесткую регламентацию и принятие в 1930–31 Сибкрайисполкомом (Запсибкрайисполкомом ) более 10 постановлений о выявлении и мобилизации специалистов для работы в профильных отраслях народ. хоз-ва (лесозаготовки, транспорт, пром-ть, финансы и т. д.), мобилизац. перемещения имели невысокую эффективность. Для полного обеспечения лесосплава в СССР в 1931 требовалось ок. 60 тыс. квалифицир. кадров, включая рабочих. Реально на сплаве работало примерно 24 тыс. чел. (40 %). Лесной пром-ти мобилизация дала ок. 9 тыс. чел., что было признано успешным. Мобилизация в 1931 специалистов водного транспорта в масштабах Зап. Сибири позволила привлечь в отрасль 75 % от числа выявленных учетом специалистов-транспортников.

В связи с созданием системы принуд. труда формировалась и сеть спецпоселений, что требовало для соц.-культ. и производств. инфраструктуры мобилизации отд. отрядов интеллигенции – медиков, педагогов, культпросветработников. Согласно пост. СНК СССР от 20 апр. 1933 школы и мед. учреждения обеспечивались кадрами за счет мобилизации из регионов высылки. К укомплектованию школ пед. кадрами в соотв. с пост. ЦК ВЛКСМ от 5 окт. 1931 привлекались комсомол. орг-ции. Однако директивные указания не гарантировали полного штатного обеспечения специалистами. В спецпоселках в кон. 1931 пед. кадры составляли даже с учетом проведенных чрезв. мер не более 1/3 от требуемого кол-ва. К 1933 в нач. школах комендатур Нарымского окр. из 447 учителей вольнонаемных насчитывалось 247 чел., остальные – спецпереселенцы , прошедшие краткосрочные пед. курсы.

В 1930–33 для работы в спецпоселках проводились ежегод. мобилизации врачей и ср. медперсонала как из центр. части страны, так и из Сиб. региона. Тем не менее, по данным на нояб. 1931, в комендатурах Западно-Сибирского кр. штат мед. учреждений был укомплектован только на 60 %. Среди мед. работников примерно 1/3 составляли вольнонаемные, остальные специалисты – это ссыльные, заключенные, направленные СибЛАГом. Ситуация стабилизировалась вследствие мобилизации в 1932–33 на 2 года почти 70 мед. работников из европ. части страны. После их отъезда с 1935 в комендатурах вновь возник некомплект квалифицир. медперсонала.

В 1941–45 мобилизац. формы перераспределения трудового потенциала в масштабах страны получили новый импульс. С нач. Великой Отечественной войны в связи с крупномасштаб. мобилизациями военными экономика Сибири вступила в полосу острого дефицита раб. силы, особенно в с. х. Президиум Верховного Совета СССР, стремясь решить проблему кадров путем предельной интенсификации труда, 26 июня 1941 принял указ «О режиме рабочего времени рабочих и служащих в военное время», согласно к-рому устанавливались обязат. сверхурочные работы, а очередные и доп. отпуска отменялись. 13 апр. 1942 вышло пост. СНК СССР и ЦК ВКП(б) «О повышении для колхозников обязательного минимума трудодней» со 100 до 150 в год. Подростки в возрасте от 12 до 16 лет были обязаны выработать не менее 50 трудодней. Невыполнение установленных норм считалась уголов. преступлением и сурово наказывалось.

Но решить проблему дефицита раб. рук путем предельной интенсификации труда было невозможно. Поэтому упор делался на мобилизац. принцип формирования и использования рабочей силы. 26 дек. 1941 указом Президиума Верховного Совета СССР «Об ответственности рабочих и служащих военной промышленности за самовольный уход с предприятий» провозглашалось право гос-ва на закрепление работников на предприятиях. Отныне все лица, занятые в военной пром-ти или в отраслях, обслуживающих военную пром-ть, считались мобилизованными на период войны. Позднее воен. положение было введено на ж.-д., реч. и мор. транспорте.

13 февр. 1942 был издан указ Президиума Верховного Совета «О мобилизации на период военного времени трудоспособного городского населения для работы на производстве и в строительстве». После этого на произв-во призывали так же, как в армию. Мобилизац. принцип действовал и при наборе учащихся в школы фабрично-заводского обучения (ФЗО), ремесл. и ж.-д. училища. М. т. подлежали мужчины от 16 до 55 лет и женщины от 16 до 45 лет. От М. т. освобождались женщины, имеющие детей в возрасте до 8 лет, учащиеся ср. и высш. учеб. заведений. Впоследствии для женщин призывной возраст был увеличен до 50 лет, а возраст детей, дающий право матери на отсрочку от М. т., снижен до 4 лет.

В 1942 пост. СНК СССР «О порядке привлечения к трудовой повинности в военное время» мобилизац. принцип набора раб. силы был расширен. М. т. как форма набора рабочей силы и взаимоотношений гос-ва с работниками распространялась на вр. и сезонные работы. Мобилизованные трудились на уборке урожая, на свеклобазах, сахарозаводах и стеклозаводах, ремонтировали дороги и мосты. В 1942–43 на основании ряда постановлений ГКО СССР в раб. колонны и отряды со строгой централиз. армейской структурой было мобилизовано взрослое население нем., финской, румын., венгер. и болгар. национальностей. Только сов. немцев (мужчин и женщин) в т. н. Трудармию за годы войны было мобилизовано св. 300 тыс. чел. Большинство мобилизованных работало на объектах НКВД.

Всего в Сибири за период с 13 февр. 1942 по июль 1945 на постоянную работу в пром-ть, стр-во и на транспорт было мобилизовано 264 тыс. чел., в школы ФЗО, ремесл. и ж.-д. училища – 333 тыс., на с.-х. и временные работы – 506 тыс. чел.

Уклонение от М. т. и побеги мобилизованных расценивались как дезертирство и карались гл. обр. по указу Президиума Верховного Совета СССР от 26 дек. 1941 «Об ответственности рабочих и служащих военной промышленности за самовольный уход с предприятий», предусматривавшему тюремное заключение сроком от 5 до 8 лет. После завершения Великой Отеч. войны была восстановлена система орг. набора раб. силы, практиковались также обществ. призывы молодежи на стройки народ. хоз-ва и целинных и залежных земель освоение .

Лит.: Прошин В.А. К вопросу о проведении всеобщей трудовой повинности в Сибири в период военного коммунизма (конец 1919–1921 гг.) // Вопросы истории Сибири. Томск, 1980; Герман А.А., Курочкин А.Н. Немцы СССР в трудовой армии (1941–1945). М., 1998; Пыстина Л.И. Мобилизация как форма решения кадров специалистов для промышленности в конце 1920-х – начале 1930-х гг. // Культура и интеллигенция сибирской провинции в годы «Великого перелома». Новосибирск, 2000; Исупов В.А. Людские ресурсы Западной Сибири в годы Великой Отечественной войны: проблемы формирования и использования // Хозяйственное освоение Сибири в контексте отечественной и мировой истории. Новосибирск, 2005.

В.А. Исупов, С.А. Красильников, В.А. Прошин, В.М. Рынков

Начало Великой Отечественной войны сразу же остро поставило вопрос о перераспределении рабочей силы между различными отраслями народного хозяйства и мобилизации недостающего количества рабочих рук. Были предприняты все возможные меры для решения этой проблемы. Поэтому целью данной работы является выяснение масштабов этого процесса и его влияния на народное хозяйство страны. Задачи работы сводятся к определению:

• методов мобилизации и перераспределения,
• источников рабочей силы и специалистов (т.е. какие профессиональные категории населения, их возраст и социальные группы),
• численности мобилизованных и сменивших место работы,
• роли эвакуированных специалистов,
• степени обеспеченности отраслей экономики работниками.

После начала войны основные проблемы с обеспечением рабочей силой возникли в промышленности, вынужденной резко наращивать объём выпуска военной продукции, в которой остро нуждалась армия.
Если до войны рабочие кадры привлекались главным образом из села, то в начале ее — в основном из города (домохозяйки, прислуга, учащиеся старших классов, студенты, ремесленники, кустари, пенсионеры и др.). Крупным источником пополнения кадров в промышленности, строительстве и на транспорте в первый год войны было эвакуированное население (например, на один только Урал было эвакуировано 2,2 млн. чел.). В большинстве своем это тоже были городские жители. / 1; 88 /
Нехватка трудовых ресурсов вынуждала максимально сокращать часть персонала, не занятую непосредственно производством материальных ценностей. Поэтому при абсолютном увеличении численности кадров в промышленности среди них вырос удельный вес рабочих и ИТР. Одновременно уменьшилась доля служащих и младшего обслуживающего персонала. Существенную роль в обеспечении производства рабочей силой сыграло постановление правительства от 23 июля 1941 г. «О предоставлении Совнаркомам республик и край (обл) исполкомам права переводить рабочих и служащих на другую работу». Оно позволяло местным органам в административном порядке направлять рабочих и служащих, освободившихся при сокращении штатов, консервации и завершении строительства, на другие предприятия и стройки независимо от их ведомственной подчиненности и географического положения. /4; 23 /
Незначительную часть пополнения кадров составили инвалиды войны, демобилизованные из армии. В 1944-1945 гг. неоднократно проводились отзыв с фронта и частичная демобилизация инженеров, техников, квалифицированных рабочих, трудившихся ранее в топливной промышленности, металлургии, машиностроении, строительстве. В конце войны на заводах, даже на военных, стал использоваться и труд пленных.
Рассмотрим подробнее формы пополнения промышленных кадров, претерпевшие коренные изменения по сравнению с довоенным временем. 30 июня 1941 г. при СНК СССР был создан Комитет по учету и распределению рабочей силы, в который вошли представители Госплана и НКВД. За второе полугодие 1941 г. он, в частности, направил в военную и тяжелую индустрию, на стройки и железнодорожный транспорт десятки тысяч рабочих путем перевода их с предприятий легкой, пищевой и местной промышленности, промкооперации, привлечения на работу незанятого городского, сельского и эвакуированного населения. Кроме того, сюда же были отправлены строительные батальоны и рабочие колонны, сформированные Наркоматом обороны и военкоматами различных округов из числа военнообязанных старших возрастов и негодных для строевой службы. Однако этого было недостаточно для того, чтобы укомплектовать кадрами военно-промышленный комплекс на востоке страны и, прежде всего, на Урале. Поэтому государство прибегло к принудительным мерам набора рабочей силы в народное хозяйство. 13 февраля 1942 г. вышел указ Президиума Верховного Совета СССР «О мобилизации на период военного времени трудоспособного городского населения для работы на производстве и строительстве». Мобилизации подлежали мужчины в возрасте от 16 до 55 лет и женщины от 16 до 45 лет (из числа не работающих в государственных учреждениях и на предприятиях). От нее освобождались юноши и девушки в возрасте от 16 до 18 лет, подлежавшие призыву в школы ФЗО, ремесленные и железнодорожные училища, и женщины, имевшие детей до 8 лет, если они не имели других членов семьи, которые могли обеспечить уход за детьми. Уклонявшиеся от мобилизации привлекались к уголовной ответственности и приговаривались к принудительным работам по месту жительства на срок до одного года. В августе 1942 г. постановлением СНК СССР в стране была введена трудовая повинность. / 7; 67 /
В ноябре 1942 г. Комитет по учету и распределению рабочей силы сосредоточил в своих руках мобилизацию и неработающего сельского населения. По заданиям ГКО и СНК СССР военнообязанных направлял работать на производство Наркомат обороны. Кроме того, в годы войны ЦК партии и местные органы ВЛКСМ пополняли промышленные кадры посредством призывов и мобилизаций. Всего с февраля 1942 г. по август 1945 г. данный комитет на одном только Урале мобилизовал более 1,2 млн. чел., в том числе 25% — на учебу в систему трудовых резервов. / 1; 89 /
Если в 1942 г. среди мобилизованных преобладали городские жители, то в 1943 — 1945 гг. — сельские. Причем следует отметить, что поскольку трудовые ресурсы в наиболее промышленно развитых областях были почти исчерпаны еще в годы индустриализации, то пополнение рабочего класса здесь в военное время шло в основном за счет населения других областей и республик CCCP.
Исключительную роль в формировании индустриальных кадров сыграли приехавшие с эвакуированными заводами десятки тысяч высококвалифицированных рабочих, мастеров, инженеров, конструкторов, обладавшие высокой производственной культурой, многолетним техническим и организаторским опытом. В свою очередь, и эвакуированные трудовые коллективы многое позаимствовали у местных рабочих и ИТР. Здесь встретились различные производственные и технические школы и направления, между которыми шло своеобразное соревнование, взаимообогащаюшее их.
В историографии утвердилось мнение, что с эвакуированными заводами и фабриками вывозилось до 30 — 40 % работавшего там до войны персонала. У нас нет оснований сомневаться в этом, видимо, как правило, так и было, хотя известны многие случаи, когда на прибывавших на новое место предприятиях данный показатель был меньше. Так, с одним заводом, перебазированным в Златоуст, прибыли 3565 чел., что составляло только четвертую часть персонала. По нашим подсчетам, с танковым заводом им. Коминтерна приехали в Нижний Тагил около 4 тыс. рабочих и ИТР, или около 20 % коллектива, прежде трудившегося в Харькове. /1; 97/ Касаясь этой темы, следует отметить, что в ходе эвакуации вывозилось в первую очередь оборудование (иногда устаревшее и ненужное), а для рабочих и служащих порой не хватало мест в поездах, хотя зачастую руководители различных рангов везли свои семьи и имущество в отдельных вагонах. Оставленных профессионалов не могли заменить ни выпускники школ ФЗО и РУ, ни мобилизованные рабочие, тогда как в квалифицированных работниках народное хозяйство края испытывало острую нужду.
Эвакуация квалифицированных кадров из основных индустриальных районов страны благоприятно сказывалась на профессиональном уровне рабочего класса их новых мест работы и проживания. Например, в течение 1941 г. численность рабочих на УЗТМ выросла на 40%, а ИТР — на 28% (главным образом за счет квалифицированных кадров, приехавших с Ижорского, Кировского, Краматорского заводов, с «Красного Профинтерна» из Брянска и «Большевика» из Киева), В результате средний разряд рабочих «Уралмаша» повысился с 4,23 до 4,40. / 2; 45 /. С прибытием эвакуированных улучшилось соотношение кадровых групп и на предприятиях других регионов.
Во многих случаях прибывшие рабочие и служащие составляли ядро, вокруг которого складывались коллективы, успешно осваивавшие новые производства. Без опыта, умения и знаний эвакуированных местные рабочие вряд ли смогли бы так быстро перейти на выпуск военной техники.
Приток большого числа работников привел к тому, что на многих заводах и даже в некоторых отраслях промышленности местные кадры стали составлять меньшинство. Так, в начале 1945 г. на Уральском автомобильном заводе местных жителей насчитывалось только 18,4%, на ГПЗ-6 — 22,3%. / 1; 67 /. Однако, как справедливо отмечают некоторые исследователи, часть эвакуированных считали свое пребывание в крае временным и подумывали о скорейшем отъезде. Такие настроения отрицательно сказывались на производстве. Партийные и общественные организации проводили большую работу, направленную на то, чтобы из местных, эвакуированных и мобилизованных кадров создать единые коллективы, спаянные общими целями.
Таким образом, эвакуированные представители многих областей и республик страны наравне с местными рабочими и ИТР вносили свой трудовой вклад в победу над врагом.
Иногда исследователи преувеличивают масштабы мобилизации в армию рабочих и служащих, работавших в промышленности. Ведь широко известно, что в оборонной промышленности и в приравненных к ней отраслях тяжелой индустрии рабочие, имевшие разряд выше третьего, а также ведущие инженерно-технические работники и служащие не подлежали призыву в Советскую Армию. Кстати, это и привлекало в данную сферу многих людей. В армию призывали, как правило, рабочих массовых профессий и низкой квалификации. На фронт было отправлено незначительное число высококвалифицированных рабочих, причем их убыль восполнялась эвакуированными кадрами и возвращавшимися на работу пенсионерами. Даже в начале войны удалось вернуть на военные заводы несколько тысяч квалифицированных рабочих, необдуманно мобилизованных в армию, но не успевших еще уехать на фронт. Надо отметить, что удельный вес мобилизованных на фронт был очень велик на предприятиях, не работавших непосредственно на оборону.
Оборонная промышленность в военные годы пополнилась квалифицированными рабочими, пришедшими и с предприятий, выпускавших мирную продукцию. Например, из треста «Урал-асбест» во второй половине 1941 г. были переведены на работу в строительство и на другие заводы 1232 чел. / 2; 76 /.Тяжелая индустрия, и прежде всего машиностроение и металлургия, служила основой оборонной мощи государства, и естественно, что здесь был сосредоточен цвет рабочего класса страны.
В 1941-1942 гг. большинство машиностроительных предприятий испытывало существенный недостаток рабочей силы из-за структурной перестройки производства. В 1943-1944 гг. машиностроительные заводы в основном не испытывали существенного недостатка рабочих кадров. Дефицит последних в конце войны был связан с реэвакуацией части работников, уходом с работы пенсионеров, возвращением на учёбу молодёжи и т.д. /9; 38/.
Следует также учитывать, что обеспеченность тяжелой индустрии в годы войны рабочей силой была несколько выше, чем указывалось в годовых отчетах предприятий, так как многие из них привлекали к работе трудармейцев, военнослужащих, призывников со сборных пунктов облвоенкоматов, выздоравливающих из госпиталей, рабочих с простаивающих заводов и фабрик легкой и пищевой промышленности, учащихся ФЗО и РУ, которые таким образом как бы проходили производственное обучение. Разумеется, все они в списочный состав данных предприятий не попадали. Руководители иных заводов создавали штаты «про запас», используя их при авралах, штурмах, прикрывая тем самым недостатки в организации труда и дисциплины. Таким образом, в тяжёлой промышленности благодаря широким масштабам принудительного набора рабочей силы ее дефицита вообще не существовало, а имела место лишь проблема квалифицированных рабочих кадров. / 3; 43 /.
В военное время заводы были укомплектованы инженерно-техническими работниками зачастую лучше, чем рабочими. Это объясняется тем, что с эвакуированными заводами вывозились прежде всего руководящие работники и специалисты. Среди прибывших на новые предприятия оказывалось по нескольку директоров, их заместителей, главных инженеров, механиков, энергетиков, много начальников цехов, смен, участков и т. д. И получалось так, что на новом месте немалая их часть занимала должности на ранг ниже. Эвакуированные работники благодаря своему опыту, знаниям повышали профессиональный уровень технического и управленческого аппарата местной промышленности.
Для военных лет также характерна большая текучесть рабочих кадров в индустрии. Ежегодный их приток был очень велик. И если где-то возникал дефицит, то только потому, что руководители предприятий не сумели закрепить на производстве вновь прибывших людей.
При общем увеличении числа рабочих в индустрии динамика этого процесса в различных отраслях была неодинакова. Естественно, что в условиях войны опережающими темпами росло число рабочих не только в машиностроении и химической промышленности, почти целиком работавших на оборону, но и в электроэнергетике, топливной промышленности, чёрной и цветной металлургии и даже в лёгкой промышленности. Число рабочих уменьшилось только на лесозаготовках и лесосплаве, а также в пищевой промышленности, и то в последней лишь в 1944-1945 гг.
Особый интерес представляют количественные изменения в составе рабочего класса машиностроения и металлообработки. Число машиностроителей росло вплоть до 1944 г., а затем последовало некоторое уменьшение. Уже к концу 1943 г. эта отрасль (по крайней мере на Урале) имела избыточные производственные мощности, что позволило многим военным заводам отказаться от нарядов на получение новой рабочей силы, реэвакуировать часть кадров в освобожденные районы или перевести в отрасли, производившие мирную продукцию. / 1; 79 /.
В черной металлургии в отличие от машиностроения численность кадров увеличивалась непрерывно в течение всей войны, хотя темпы роста в различные годы и были неодинаковы. В силу специфики отрасли производительность труда в ней повышалась в значительно меньшей степени, чем в машиностроении. Поэтому наращивание объемов производства здесь достигалось в основном за счет расширения действующих предприятий, строительства новых и увеличения числа рабочих. То же самое можно сказать и о топливно-энергетическом комплексе.
В цветной металлургии численность рабочих неуклонно росла благодаря развитию алюминиевой, никелевой и магниевой промышленности, тогда как на медеплавильных заводах данный показатель уменьшался вследствие преднамеренного свертывания производства из-за недостатка электроэнергии.
Таким образом, можно со всей определенностью говорить о том, что численность рабочего класса в годы войны выросла за счет форсированного развития оборонной индустрии и связанных с ней отраслей тяжелой и легкой промышленности. Этот рост был неодинаковым в различных звеньях индустрии, что привело к дальнейшим сдвигам в отраслевой структуре промышленного рабочего класса.
Коренной структурной перестройки, как видим, не произошло. Некоторые изменения следует расценивать как логичное завершение довоенного процесса — гипертрофированного развития тяжелой индустрии в интересах наращивания военно-промышленного потенциала СССР. Понятно, что основная масса рабочих была сосредоточена в тех сферах производства, которые играли решающую роль в укреплении военной мощи страны, т.е. в тяжелой индустрии, прежде всего в машиностроении, металлообработке, черной и цветной металлургии. Структура рабочего класса в максимально возможной степени отвечала условиям и требованиям военного времени, и тот же Урал мог наиболее полно и эффективно использовать свой огромный промышленный потенциал, сырьевые и людские ресурсы для удовлетворения потребностей фронта в военной технике, боеприпасах, различном снаряжении. Поэтому неудивительно, что доля машиностроителей в составе рабочего класса Урала достигала 40% и более. Они выпускали до 70 % всей производимой в регионе валовой промышленной продукции. Подобная ситуация была и в целом по стране. / 2; 65 /.
Таким образом, несмотря на колоссальные трудности первого периода войны, удалось справиться с возникшими проблемами нехватки рабочей силы (особенно квалифицированной), связанной со структурной перестройкой производства и эвакуацией огромного числа предприятий. К концу войны ситуация в целом была выправлена и стабилизирована, что ещё раз доказало высокую жизнеспособность советской системы и её повышенную приспосабливаемость в критических условиях.
ЛИТЕРАТУРА

1. Антуфьев А.А. Уральская промышленность накануне и в годы Великой Отечественной войны. Екатеринбург, 1992.
2. Васильев А.Ф. Промышленность Урала в годы Великой Отечественной войны. 1941-1945. М., 1982.
3. Кнышевский П.Н. Государственный комитет обороны: методы мобилизации трудовых ресурсов // Вопросы истории, 1994, №2.
4. Кравченко Г.С. Экономика СССР в годы Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.). М., 1970.
5. Митрофанова А.В. Рабочий класс СССР в годы Великой Отечественной войны. М., 1971.
6. Сенявский С.А., Тельпуховский В.Б. Рабочий класс СССР. (1938-1965). М., 1971.
7. Советская экономика в период Великой Отечественной войны. 1941-1945. М., 1970.
8. Советский тыл в первый период Великой Отечественной войны. М., 1988.
9. Тельпуховский В.Б. Обеспечение промышленности рабочими кадрами в первый период Великой Отечественной войны // Вопросы истории, 1958, №11.

Официально эти люди считались свободными, но на деле их быт практически ничем не отличался от быта заключенных. Жили, как правило, в бараках. Не хватало теплой одежды, белья, постельных принадлежностей, обуви, не говоря уже о продовольствии.

Смертность среди трудармейцев была очень высокой. В основном умирали от дистрофии, проще говоря, недоедания, так как паек был очень скудным.

Так, из 120 тысяч трудармейцев, работавших на заводах Южного Урала, к концу войны остались в живых чуть более 34 тысяч человек. Умерших тайно по ночам хоронили в общих могилах без документов. Не устанавливали даже табличек, что впоследствии сильно затруднило работу поисковых отрядов.

Вот выдержка из воспоминаний поволжского немца Вилли Гебеля, родившегося в 1925 году в селе Кеппенталь и мобилизованного в ноябре 1942 года на Гремячинское угольное месторождение: «Каждое утро из бараков выносили одного-двух покойников. Особенно запомнился мне январь 1943 года. Мороз достиг минус 53 градусов. Два дня всем строителям разрешили остаться дома. Позже чуть потеплело до минус 49, и тогда какой-то начальник приказал всех вывести из барака на очистку железнодорожного пути вблизи шахты. Вышли более 300

человек. Каждый третий, вернувшийся со снегоуборки, обморозил руки или ноги. Работники медсанчасти не имели права освободить от работы даже сильно обмороженных. А на работу они не в силах были ходить, и их немедленно лишали пайки хлеба и горячего питания. Это было для ослабленных людей равносильно смерти. В итоге чьего-то головотяпства мы потеряли навсегда более сорока товарищей».